Есть люди, судьбы которых с лихвой хватило бы на три человеческие жизни. Но Провидение управляет так, что все события, перипетии, случайности и задачи выпадают на одного человека. И такому счастливцу можно только позавидовать, ему и самому есть, что вспомнить, и потомкам будет за что его помянуть. Вот из таких людей – наш собеседник Владыка Юстиниан, архиепископ Калмыцкий и Элистинский. Начнем с того, что первым регионом, где епископу Юстиниану было поручено совершать свое служение стало Приднестровье. До сих пор непризнанное, самопровозглашенное государство, с оружием в руках, ценой отданных жизней нескольких сот ополченцев, отвоевавшее свою независимость.

Молдаване – очень религиозный народ

Первого сентября 1995 года в московском Донском монастыре собором архиереев во главе с Патриархом Московским и Всея Руси Алексием 34- х лет от роду Юстиниан был хиротонисан во епископа Дубоссарского, викария Кишинёвской епархии. Молодой священнослужитель о своей будущей пастве знал достаточно много, сказались годы обучения в Богословском институте Бухареста. Кроме того в его памяти сохранялись примеры благочестия молдавского народа, которые он имел возможность наблюдать, будучи воспитанником Московской Духовной семинарии, расположенной в стенах Троице-Сергиевой Лавры под Москвой.

«Молдаване – религиозный народ, в их жизни значение Православия очень высоко, – вспоминает наш собеседник. – Я помню в советские годы, когда еще был семинаристом, обращал внимание на приезжающие автобусы, полные богомольцев из советской Молдавии. Русские люди всегда любили и любят преподобного Сергия и его Лавру, и во время воинствующего государственного атеизма со всех уголков России богомольцы приезжали в несметном количестве. Сойдя с электрички в тогдашнем Загорске, ныне снова Сергиевом Посаде, спрашивать дорогу не было нужды, от вокзала в сторону Лавры шел живой поток белых платочков. Однако, организовать на приходе групповое паломничество, да еще на заказном автобусе, в России было невозможно. Уполномоченные по дела религий в российских регионах не даром свой хлеб ели! Священник, допустивший организацию группового паломничества из своего прихода, под давлением властей был бы скоро переведен в другую, вероятнее всего, удаленную сельскую церковь. Так вот из Молдавии в Лавру преподобного Сергия на праздники паломники целыми автобусами прибывали регулярно. А в 80-е годы, когда в Москве спешно восстанавливали к празднованию Тысячелетия Крещения Руси переданный Церкви в разрушенном состоянии Даниловский монастырь, когда все православные верующие Советского Союза, независимо от национальности, ликовали и радовались, ощущая небывалый духовный подъем, жители Молдавии (русские, молдаване, украинцы, гагаузы и болгары) единодушно жертвовали крупные суммы денег на восстановление разрушенной святыни. В Молдавии народ очень благочестивый, молдаване любят церковную службу, почитают духовенство. Поэтому всегда богослужения в православных храмах в молдавских городах и селах совершаются празднично, торжественно, при большом стечении верующего народа, особенно, если службу возглавляет архиерей».

Крепил дружбу народов

И все было бы чинно и спокойно в жизни молодого архиерея, если бы не один нюанс. Дубоссарское викариатство, а с 1998 года Тираспольско-Дубоссарская епархия, существует на территории самопровозглашенной Приднестровской Молдавской Республики. Это небольшое, но вполне состоявшееся во внутренней своей жизни государство. Со всеми атрибутами: своей валютой, своими силовыми ведомствами, своими пограничниками на границе. В качестве документа для Приднестровской Молдавской Республики существовал особый вкладыш в паспорт, тогда еще советского образца.

«Свое особое положение я всегда осознавал сам и объяснял это другим людям. Да, я совершал свое послушание на территории Приднестровской Молдавской Республики, но канонически относился к Молдавской митрополии Русской Православной Церкви,– говорит владыка Юстиниан. – И, конечно, поначалу это порождало нетривиальные ситуации. В первый год моего служения ко мне подходили и казаки, и общественные деятели Приднестровья и говорили – «Перестаньте поминать на службах кишиневского митрополита Владимира!». Якобы у них были сведения, что он благословлял оружие, «которым нас убивали». Я всегда отвечал: «Митрополит Владимир – верный своей ставленнической присяге архиерей Московского патриархата, митрополит Владимир поминает Патриарха Московского и всея Руси, а я – поминаю на богослужении его, Митрополита Владимира Кишиневского и всея Молдавии». Со стороны кишиневских политиков тоже проявлялся интерес ко мне и моей деятельности. Так, был такой депутат молдавского парламента Влад Кубряков, который сделал официальный запрос властям Молдавии «что делает епископ Юстиниан в Приднестровье?». Пришлось ехать в Кишинёв и встречаться с сотрудником Службы информации и безопасности Молдавской республики. Общение с ним заняло около двух часов. Я сказал, что скрывать мне нечего, и раз был запрос депутата о моем служении, то вот я и приехал сам на него ответить. Говорил, что с уважением и любовью отношусь к молдавскому народу и к его культуре, что я только за мир и согласие, которые ранее были в Молдавии. Вся моя деятельность направлена на поддержание духовных и культурных связей между жителями политически разделенных Молдовы и Приднестровья. Обращал внимание на тот факт, что митрополит Владимир по своему желанию или по нашему приглашению всегда беспрепятственно приезжает в Приднестровье, и руководство Приднестровской республики его всегда встречает с уважением и почтением. По итогу нашей беседы с сотрудником органов безопасности он спросил «И что же мне писать? Чем вы занимаетесь в Приднестровье?». Пишите, говорю, занимаюсь тем, что креплю дружбу народов».

Владыка Юстиниан понимал, что в Приднестровье, где национальный состав населения состоял примерно из русских (30%), украинцев (30%), молдаван (30%) и других национальностей (10%), нужно очень продуманно подходить к подбору кадров.

«Я всегда стремился к тому, чтобы в районных центрах, было обязательно два священника, один из которых был бы молдаванином, чтобы вести службу на молдавском. Второй священник должен был служить на церковнославянском и проповедовать на русском, – вспоминает наш собеседник. – Всегда смотрел – русское село или молдавское, и отправлял туда соответствующего батюшку».

Гражданин Молдавии

Нужно заметить, что служил Владыка Юстиниан в Приднестровье будучи гражданином России. И это ни у кого не вызывало вопросов, до тех пор пока в Молдавии не выбрали президента Владимира Воронина. Он-то и поставил вопрос ребром – почему епископ, находящийся на территории Молдавии, не имеет молдавского гражданства?

«Тогда я оказался в такой «вилке». Собственно, я думаю, такую ситуацию мне создали преднамеренно. Представьте, если я отказываюсь принимать молдавское гражданство, – начинается шумиха. Мол, я не уважаю молдавское государство, я – сепаратист и работаю на сепаратистов, – рассказывает Владыка. – А если я принимаю молдавское гражданство, то я, по их расчетам, испорчу отношения с приднестровцами, они посчитают меня предателем. Что делать? Поехал я посоветоваться со Святейшим патриархом Алексием. Мне предоставили делать выбор самому, поскольку я лучше других знал ситуацию в Молдавии и Приднестровье на тот момент. И ради мира, ради церковного блага я принял молдавское гражданство. К чести тогдашнего руководства Приднестровья оно мое молдавское гражданство восприняло совершенно спокойно. Бывший тогда президентом Приднестровской республики Игорь Николаевич Смирнов, по своему обычаю, шутливо спросил: «Ну, что, Владыка, румынское гражданство приняли?». Сразу скажу, что никаких отрицательных последствий для моих взаимоотношений с приднестровцами, с моей паствой приобретение мной молдавского гражданства не причинило.

У меня до сих пор хранится молдавский паспорт, как некое наследие моей службы. И мое молдавское гражданство, надеюсь, ни у кого не вызывает претензий».

Предателям не место на героической земле

Наличие молдавского и российского гражданства дело, конечно, важное, но в Приднестровье привыкли судить о людях по их делам. Поэтому и поддержали своего архиерея в его борьбе за сохранение подлинной истории. Так, очень резко Владыка Юстиниан выступил против героизации Ивана Мазепы. Дело дошло до возрождения традиции анафематствования гетмана Ивана Мазепы по чину, составленному в 1708 году митрополитом Стефаном (Яворским).

«В приднестровском городе Бендеры есть старинная крепость 16 века. Как раз, когда я там служил, по инициативе нынешнего президента Приднестровской Республики Вадима Николаевича Красносельского ее начали восстанавливать. Под защитой этой крепости в Бендерах побывали многие исторические личности. После Полтавской битвы там же нашёл убежище предатель гетман-клятвопрестуник Иван Мазепа. Так вот когда приднестровцы стали создавать в бендерской цитадели исторические экспозиции, то была устроена Аллея Славы, на которой были установлены бюсты полководцев – участников сражений по освобождению тех краев от турецкого гнета. И вдруг от Киева последовала претензия, что рядом с русскими героями-генералами нужно поставить бюст Мазепы, – рассказывает архиепископ Юстиниан. – А нужно знать, что Приднестровье очень зависит от Украины: это возможности завозить через Украину сырье и вывозить свою продукцию, пользоваться черноморскими портами. Поэтому, когда Киев начал «выкручивать руки», приднестровцы не знали, что делать. И мне ничего не оставалось, как пойти на экстраординарный шаг: публично восстановить чин анафематствования. Я не мог допустить установки на этой героической земле памятника предателю. Все это вызвало очень широкий резонанс и имело свои последствия. Через какое-то время ко мне власти обратились, с вопросом, не буду ли я против того, чтобы поместить бюст Мазепы в музее, как часть экспозиции. Да, я согласился. Поскольку Мазепа является, хоть и отрицательным героем, но, безусловно, известной исторической личностью. Украинцы возмущались, конечно, но вынуждены были замолчать. Но я не следил за этим. Дело в том, что, находясь в Приднестровье, я постоянно испытывал на себе информационные выпады против меня то стороны Румынии, то со стороны Украины. Но волной больше, волной меньше, хоть и больно каждый раз, но со временем к этому привыкаешь».

Поиски мира и согласия

Конечно, почти пятнадцатилетняя служба в таком сложном регионе как Приднестровье дает неоценимый опыт.

«Приобретаешь некие навыки взаимодействия, с самыми разными людьми, с общественными и политическими деятелями. У меня имеются государственные награды как молдавские, так и приднестровские. Даже подаренные машины в Тираспольско-Дубоссарской епархии были одна от президента Молдавии, другая – от президента Приднестровья, – вспоминает нынешний архиепископ Калмыцкий и Элистинский Владыка Юстиниан. – Служба в таком регионе даёт полезную сумму знаний и умений, с которыми ты будешь гораздо успешнее адаптироваться, куда бы ты ни был впоследствии направлен на служение церковным священноначалием. Для меня те годы моей жизни, активного служения, создания приходов и строительства новых храмов, поиска мира и согласия незабываемы. Первый приход у священника, первая епархия у архиерея всегда в памяти, всегда в сердце».

Поэтому наш собеседник с болью воспринимает то, что происходит сейчас с Молдавской Православной Церковью. И об этом будет вторая часть интервью корреспондента «Южной службы новостей» с Владыкой Юстинианом.

Фото: архив Владыки Юстиниана