Была такая песня времен гражданской войны: «Чьи вы, братцы, будете? Кто вас в бой ведет? Кто под красным знаменем, раненый идет?». Песню сложили о Щорсе, легендарном красном командире. Интересно, после окончания СВО, появятся песни о командирах нашего времени?

Нужно идти выполнять свою работу

Когда на глазах у солдат из тувинского отряда погибли и были ранены несколько их однополчан, люди впали в ступор и залегли. Противник поливал огнем так, что голову поднять было невозможно. Командир роты, у которого этот бой был тоже первым, растерялся и не понимал, как поднять людей. 

«Арчи» был командиром группы огневой поддержки, который провел не один бой в СВО и имел за плечами «Кавказ», именно он понял – надо ликвидировать украинского пулеметчика, который поливал позиции тувинцев потоком огня. Тогда «Арчи» встал во весь рост и крикнул: «Снайпера! Нужно подавить этого «м….ка»! Кто со мной?». Их поднялось трое, быстро перекинулись фразами на тувинском и двинулись вперед. Через две минуты пулемет замолчал, что позволило вывести людей из-под огня и продолжить наступление на позиции противника. 

О командире с позывным «Арчи» его друг Чимид Джангаев рассказал не много. 

«Он – из бывших военных. В эпоху Сердюкова его уволили из армии. Сначала работал в военкомате, потом ушел в фермеры. Как только началась СВО – отправился на фронт с добровольцами. Стал командиром группы огневой поддержки. За атаку на укрепрайон представлен к ордену Мужества, — вот таким должен быть командир, говорит Чимид, — с горячим сердцем и холодной головой».


Хорошо если у командира есть знания или боевой опыт, как у того же «Арчи». Но как показала реальность не всякий профессиональный военный готов родину защищать. 

— Тех простых бойцов, которые пришли на фронт добровольно и после первого боя поняли, что не смогут воевать и ушли (я таких видел человек 100), я не осуждаю, — рассказывает Чимид Джангаев, — и, даже, если встречу не буду говорить: «Ты – трус». Такие люди поддались эмоциям и пошли на передовую, не оценив трезво обстановку. А вот человек, который 5-10 лет работал и получал достойную зарплату, и все условия, которые страна создавала для военнослужащих, это совсем другое дело. Квартиры, обмундирование – все было создано для профессиональной армии. Парень, не имея образования, мог пойти в армию и прилично там устроиться. И вот когда пришло время и нужно идти выполнять свою работу – произошло непонимание. Некоторые думали, что служить — это значит жить где-то в гарнизоне, ходить на построения и иногда стрелять из автомата. Но ведь служба – это образ жизни и образ мышления. Для чего с царских времен создавались гарнизоны? Это был целый микромир. В нем жили ветераны и молодые воины, они жили в этой среде, пропитывались идеями, появлялись военные династии. Но в наше время гарнизоны разрушили. И это я считаю страшной ошибкой, потому что ушло служение – как образ жизни. Из-за непродуманных реформ и институт офицерства тоже очень сильно пострадал, дискредитировали это звание. Это ж не только погоны, это должно быть состояние души. По большому счету, все военные отчасти романтики. Они ж не за деньги служили царю и отечеству. Нужно повести в бой солдат, что будете кричать: «Мужики, нам хорошо заплатят!»? Это не те слова, которые поднимут людей в атаку. 

— А что, как в кино, пафосно кричать – «Вставайте, люди русские!»?

— Нет, так тоже не пойдет, — смеется наш собеседник, — есть «великий русский язык», военный сленг. Этого для войны вполне хватает.

Плохой человек не станет командиром

С сожалением говорит наш собеседник и об утрате такого института в армии как замполиты. Сейчас эту единицу в войсковом командовании начинают возрождать, и это верный шаг. Командир не всегда может поговорить с каждым бойцом по душам. А вот замполит всегда был ближе к солдатам. 

— Замполит это ж не столько политика, сколько человек, который придет и расскажет солдатам о подвиге других бойцов, о последних новостях. Воодушевит, кого-то поддержит, кого-то отругает. Это как костер, вокруг которого могут бойцы немного отвлечься от суровых реалий войны, рассказывает Чимид Николаевич. – И еще одна задача есть у замполитов. Вот были на фронте сибирские отряды. Они были одиночки. Здоровые, сильные, но – разрозненные. Когда появились после первого боя паникеры и стали звать людей с передовой, у сибиряков не нашлось человека, который смог бы убедить их остаться. Калмыки послали таких паникеров подальше, а сибиряки – поддались их уговорам, потому что – одиночки.

В разговоре Чимид все время подчеркивает, что есть специфика взаимоотношений командиров и солдат в различных войсковых подразделениях. Если это профессиональное объединение, где воюют контрактники, там люди к службе привыкшие. Есть приказ командира – ни шагу в сторону. А вот в добровольческих формированиях командиром может стать человек и без военного образования. 

— Во время ВОВ у нас в республике пять человек начали войну рядовыми, а закончили командирами полков. Это конечно самородки. Многое зависит от морально-волевых качеств человека. Помните, я вам рассказывал про завхоза с рынка, который ушел добровольцем? – напоминает Чимид одного из героев нашего первого материала. — Вот сейчас он уже командир отделения. Конечно, у него есть пробелы в стратегических науках, но мы его корректируем, подсказываем. Мы с ними держим очень плотную связь. 

Дальше наш собеседник раскрывает чисто калмыцкую специфику военной иерархии. Во-первых, в республике принято слушать старших по возрасту. Потому – командиры, как правило, люди с богатым жизненным опытом. Во-вторых, из-за того, что республика не велика, люди друг друга знают. И если человек в мирной жизни был, скажем так, не очень уважаемым человеком, то командиром он точно не станет. Ну и третье, что необходимо учитывать при работе с национальными боевыми формированиями – узы землячества. Земляк земляка никогда в беде не бросит, чего бы не требовал командир.

Подвиг без приказа

— Две недели назад наш калмыцкий отряд поздно ночью перекинули на незнакомые позиции. А ранним утром начался артиллерийский обстрел. Два часа голову не могли поднять. Только закончился обстрел – и уже враг рядом стоит. Еле отбились, противник откатился назад, но вызвал поддержку — восемь танков. А нашим даже подбить их нечем. Связались с командованием, попросили поддержку. Им ответили – не паникуйте! Бойцы кричат – нас утюжат, восемь машин, не можем голову поднять! Не хочется ж так глупо погибать, даже тяжелых пулеметов нет. Но командование ничего не предпринимает, — рассказывает Чимид Джангаев. — Весь этот разговор в радиоэфире слушали наши танкисты. И среди них оказался уроженец республики Калмыкия, из Большого Царына. 

По словам нашего собеседника, на фронте ребята из одного населенного пункта стараются служить вместе, командование идет им навстречу: формирует экипаже из земляков, в одно отделение собирают. Земляки знают друг друга, общаются проще, понимают друг друга с полуслова. 

— Так вот ребята с поселка Большой Царын завели танк Т-90, и внезапно выскочили на позицию, где был наш отряд, продолжает Чимид. — С первого выстрела повредили украинский танк, потом — второй. И так в течении 10-15 минут подбили четыре танка. Да, они нарушили приказ командира, но ребят наших спасли. 

— И что теперь? Их накажут?

— У военных есть такая поговорка – «Героев – не судят!». Командир подумал, что наши поддались панике, а ребята из Большого Царына знали своих земляков, что они никогда попросту говорить не будут. Значит, там действительно тяжелая ситуация – вот и поехали на помощь. И четыре танка уничтожили. Я считаю, что это подвиг.