Бывший советник главы Ивано-Франковской области Ярослав Ободянський попросил политического убежища в России. «Этот пан является или уголовником, или засланным казачком. Очень не хотелось бы, чтобы российская ФМС, руководствуясь ошибочными понятиями о политической выгоде, предоставила политическое убежище подобному кадру», — пишет уважаемая Мирослава Бердник (varjag-2007).

Я менее категоричен.

Ярослав Ободянський — откровенный бандеровец. Достаточно полистать его Фейсбук, чтобы в этом убедиться. Сегодня он оказался между двух огней — у нас его считают врагом, на родине — предателем. Мучительный выбор, правда?

В своей довольно путаной объяснительной записке он рассказывает, как дошел до такой жизни: «Для многих мой поступок оказался, мягко говоря, непонятным. Мало кто пробовал что-то анализировать, большинство негодовало. Я не ищу себе оправданий. И все-таки есть несколько вопросов, которые остались без ответа. Не уверен, что они удовлетворят уважаемую публику, но все-таки».

Мне тоже кажется, что не удовлетворят.

По его мнению, если бы он убежал на запад, то его объяснений никто бы не услышал среди потоков новостей о Греции, африканских беженцах и ИГИЛ.

Вот, оказывается, в чем дело: на Украине ему бы просто заткнули рот. Достучаться до громадян, находясь в нэньке, нет никакой возможности. Родина в опасности, не до свободы слова.

Так что выбора у галичанина не было: только Россия. «Ее медиаплощадка, даже если упустить все возможные манипуляционные ходы, здесь открыта, а информация не затеряется. Понимаю, в сложившейся ситуации не самый популярный вариант, но другого, более эффективного, не было. Посыл был простой: прекратите войну, договоритесь и все получится», — пишет Ярослав Ободянський.

Бывший активист Майдана зачем-то рассказывает три истории. Они довольно стандартны, но в устах бывшего бандеровца у них появляется иное звучание.

1. Мать и сын с Мариуполя. Уехали в Россию. Он по программе, за государственные деньги РФ, направлен в Саратовскую область, она сейчас возвращается за невесткой и внуками. Причина — война и полное отсутствие работы. Раньше безработица в Мариуполе была уделом лентяев и пьяниц. Все ходили на референдум и хотели просто больших прав для региона, но никто и не думал об отделении, хотели одного: уважения к своим ценностям, растить детей, жить в своем государстве.

2. Семья предпринимателей с Макеевки. Муж, жена, двое детей. В 2013 купили собственный дом в центре города, обустроили, воспитывали детей. Дочь неоднократно брала участия в олимпиадах по математике. Началось АТО, пожили в подвале, меньший сын сорвал психику. Все бросили уехали. Год в России. Никогда не думали о сепаратизме, хотели простого человеческого счастья в своей стране.

3. Дед. Станица Луганская. Родную дочь во время боев разорвало снарядом. Уехал на родину отца в Хабаровский край. Никогда не думал про смену гражданства, в Станице на кладбище остались дочь, отец и мать. Никто из них не хотел другой страны.

Видимо, волонтер Ярослав Ободянський что-то пытается доказать соотечественникам. Что-то важное, понятное только им. Возможно, просто дает понять, что в Донбассе живут не «колорады» и «сепары», а живые люди, у каждого из которых — своя судьба, свои ценности, свои планы. Наверное, не все бандеровцы об этом знают. А вот Ярослава Ободянського внезапно осенило.

https://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=lzFy-qHAWDk

«Почему на русском: уверен так просто больше людей прочитает», — выносит в постскриптуме приговор ридной мове перебежчик. Все остальные его записи в Фейсбуке — исключительно на патриотичном галицком диалекте.

На мой взгляд, Ярослав Ободянський продемонстрировал нам очень важную проблему: даже самым отпетым бандеровцам есть куда бежать. Не получится жить на халяву — всегда можно эмигрировать. Или на запад, или на восток. Даже те, кто осознавал, что скачки на Майдане разрушают Украину до основанья, ничем и никогда не рисковали — у всех есть запасная страна. В отличие от нас.

Здорово устроились, правда?

Тем не менее, мы их, конечно, примем. В России даже украинские националисты довольно быстро возвращаются в нормальное состояние и становятся тем, кто они есть на самом деле: русскими людьми.

 

А вот как поступать с Ярославом Ободянським и другими подобными типами, я не знаю. Но склоняюсь к мысли, что политическое убежище надо дать. При выполнении ряда условий.